Безудержный смех, непринужденность, легкость - это то, что я чувствую от людей в офисе в солнечный день. Когда мы говорим на кухне про революции и падение империй, про медиа и про кофе. Когда кто-то переругивается, когда кто-то вредничает. Даже когда загруз. Все мы дети. Или почти все. Мы ими остались, мы это в себе явно храним и любим. Вот сегодня, например, ближе к вечеру на кухне появились разные надписи. Кто-то не поленился и распечатал названия находящихся там предметов, взял скотч и наклеил на стол, что это стол. На стул, что он стул. На микроволновку, что это разогревалка. Странно, что кулер так и остался кулером, а не стал поилкой. Явно креативил не один человек. Когда приходит коллега и об этом говорит - не смешно. А вот когда ты сама оказываешься в царстве этих надписей - пробивает на смех, превращающийся в похрюкивание. ЭТо наше сумасхождение. Мы так живем.
Хотя, честно говоря, меня выносит, что кто-то не может нормально сделать свою работу. Не может проверить. Да, я сама с косяками, сама невнимательна и могу что-то забыть. Но за почти год работы в поле я уяснила такую вещь - проверяй координаты безумно тщательно. Те, которые выдаешь и которые получаешь. Лучше переотработать сразу, чем потом иметь полнейшую ахинею на выходе. Ну и в том же поле научилась эти координаты править руками. Изи, так сказать. Но, черт, почему я должна это сейчас делать за того, кто ответственен за эту работу? КТо просидел 4 месяца в снегах и не мог этого сделать сам? Нет, я еще не собралась убивать. Вот уж, не доведете.
Когда приходит солнце, когда отражается в окнах электрички розовый закат, хочется жить. А на душе легко-легко отчасти и от сброшенных с нее камней. Если долго кто-то говорит тебе, что ты не та, все с тобой не так, жизнь твоя не такая, ты либо начинаешь верить, либо очень долго брыкаешься. Либо просто берешь и уходишь. Честно говоря, в 10-ом классе я мечтала о том, что больше не буду общаться с этим человеком. Каждый разговор превращался в ругань, я отключала телефон и старалась любым способом избежать контакта. Сейчас история отчасти повторяется. Отчасти, потому что я знаю, что я права. Что это мой путь, мои правила. Что для себя я поступаю верно и строю-строю-строю. Я звоню и говорю: "Знаешь, не хочу сейчас с тобой общаться". И от человека, который говорил тебе: "ты не права, для меня это важно". Ты не слышишь ничего. Ты слышишь, что ему немного неприятно и что, ну, он на связи, звони. Вот это проникает под кожу. Через несколько часов отпускает. Чувствую, что все налаживается. Внутри и вокруг.
А я иду под лучиками уходящего заката во дворах, где пахнет прелыми листьями и домашним уютом. Где окна выходят на боксерский зал, где на подоконниках стоят цветы. Иду и верчу в руках ключи. Думаю, какого же черта ма забрала мои, а в моих руках ключи бабушки. Потом понимаю, что все закономерно. Кровь от крови и плоть от плоти. Так что-ли. Я надеюсь, что часть ее действительно теперь поселилась во мне. ЧТо мне хватит сил и энтузиазма, что я смогу делать столько же, даже больше. А на ключах крутится трио - мама, папа и ребенок. Семья. Семейное тепло. Вообще тепло, где ты понимаешь - тебе важно не посветить собой, тебе важен диалог, тебе важно состояние другого человека. Нет, тебе не наплевать на свое, ты отдаешь и принимаешь. Взаимообмен. Улыбаешься.
Хотя, честно говоря, меня выносит, что кто-то не может нормально сделать свою работу. Не может проверить. Да, я сама с косяками, сама невнимательна и могу что-то забыть. Но за почти год работы в поле я уяснила такую вещь - проверяй координаты безумно тщательно. Те, которые выдаешь и которые получаешь. Лучше переотработать сразу, чем потом иметь полнейшую ахинею на выходе. Ну и в том же поле научилась эти координаты править руками. Изи, так сказать. Но, черт, почему я должна это сейчас делать за того, кто ответственен за эту работу? КТо просидел 4 месяца в снегах и не мог этого сделать сам? Нет, я еще не собралась убивать. Вот уж, не доведете.
Когда приходит солнце, когда отражается в окнах электрички розовый закат, хочется жить. А на душе легко-легко отчасти и от сброшенных с нее камней. Если долго кто-то говорит тебе, что ты не та, все с тобой не так, жизнь твоя не такая, ты либо начинаешь верить, либо очень долго брыкаешься. Либо просто берешь и уходишь. Честно говоря, в 10-ом классе я мечтала о том, что больше не буду общаться с этим человеком. Каждый разговор превращался в ругань, я отключала телефон и старалась любым способом избежать контакта. Сейчас история отчасти повторяется. Отчасти, потому что я знаю, что я права. Что это мой путь, мои правила. Что для себя я поступаю верно и строю-строю-строю. Я звоню и говорю: "Знаешь, не хочу сейчас с тобой общаться". И от человека, который говорил тебе: "ты не права, для меня это важно". Ты не слышишь ничего. Ты слышишь, что ему немного неприятно и что, ну, он на связи, звони. Вот это проникает под кожу. Через несколько часов отпускает. Чувствую, что все налаживается. Внутри и вокруг.
А я иду под лучиками уходящего заката во дворах, где пахнет прелыми листьями и домашним уютом. Где окна выходят на боксерский зал, где на подоконниках стоят цветы. Иду и верчу в руках ключи. Думаю, какого же черта ма забрала мои, а в моих руках ключи бабушки. Потом понимаю, что все закономерно. Кровь от крови и плоть от плоти. Так что-ли. Я надеюсь, что часть ее действительно теперь поселилась во мне. ЧТо мне хватит сил и энтузиазма, что я смогу делать столько же, даже больше. А на ключах крутится трио - мама, папа и ребенок. Семья. Семейное тепло. Вообще тепло, где ты понимаешь - тебе важно не посветить собой, тебе важен диалог, тебе важно состояние другого человека. Нет, тебе не наплевать на свое, ты отдаешь и принимаешь. Взаимообмен. Улыбаешься.